Генеральный директор Объединенной авиастроительной корпорации Юрий Слюсарь в интервью каналу «Россия 24» рассказал, на каких стадиях находятся в настоящее время работы по проектам «Суперджет», МС-21, как реализуется программа импортозамещения в авиационной отрасли, и назвал вызовы, стоящие перед российским авиапромом в новых условиях.
– После совещания президента по авиаотрасли вице-премьер Юрий Борисов заявил, что планы по серийному производству МС-21 сдвигаются на один-два года. А в какой сейчас стадии идут испытания самолета с российским двигателем?
– Программа испытаний продолжается. Что касается российского композитного крыла, недавно, буквально на днях, завершился важный этап – статические испытания кессона крыла. Нормы авиационной безопасности требуют, чтобы мы испытали на так называемую расчетную нагрузку. Она в полтора раза выше, чем максимально возможная нагрузка при эксплуатации. Так вот, кессон в ЦАГИ, который мы поставили, все испытания прошел. Более того, он проходил при особых климатических условиях: мы крыло еще нагревали при этом, чтобы усложнить задачу. И при испытаниях кессон специально разрушился при расчетной нагрузке, которая на 50% выше, чем максимально возможная при эксплуатации. Что, собственно, подтвердило правильность расчетов конструкторов и инженеров и полную безопасность при любых возможных условиях эксплуатации этого крыла.
Что касается двигателя российского, наша задача – интенсифицировать программу испытаний. Там большое количество полетов МС-21 с российским двигателем. У нас для этого выделено два самолета. Мы надеемся, что сейчас под те сроки, которые мы поставили, мы вместе с коллегами двигателистами максимально сожмем программу и получим одобрение сертификата типа с новым двигателем в максимально сжатые сроки.
– То есть получается, что сроки сдвигаются из-за новых задач по импортозамещению?
– Достаточно длительный период идет, скажем так, ограничение, связанное с поставкой иностранных комплектующих. Это началось не в феврале 22-го года, это началось раньше. Но тем не менее все-таки поставки шли, у нас было взаимодействие и по линии опытно-конструкторских работ с иностранными коллегами, и по поставкам, соответственно, покупных комплектующих изделий на конвейер.
Вообще, проект МС-21 изначально задумывался как международный, ориентированный на международный рынок, с большой международной кооперацией. И, конечно, все то, что происходило после этого, когда партнерам нашим фактически запретили участвовать в этом проекте и мы были вынуждены перейти к созданию полностью, стопроцентно отечественной версии, это значительным образом поставило перед нами новые задачи. Но мы начали это не в 22-м году, этот проект импортозамещения идет несколько лет, и сейчас мы находимся на этапе, когда мы начнем получать отечественные системы, отечественные агрегаты и отечественные двигатели, устанавливать их на самолет и проводить программу испытаний. Наша задача в этой программе – в 23-м году полностью отлетать и с 24-го года начать поставку МС-21 с полностью российским «лицом» в отечественные авиакомпании.
– Изначально были планы передать до конца этого года два самолета МС-21 авиакомпании «Россия», но с иностранным двигателем. По вашим оценкам, когда вы сможете передавать уже авиакомпаниям самолеты МС-21 импортозамещенные и сколько самолетов в год вы сможете выпускать?
– Задача-максимум – выйти на 72 самолета в год в Иркутске. Там есть некая этапность: мы должны к 25-му году достичь 36, после этого выйти, соответственно, на 72 самолета. Это те расчеты, которые мы сделали с коллегами из авиационной отрасли, из Минтранса, Росавиации, авиакомпаний. Я напомню, что до начала событий, которые были связаны с прекращением поставок иностранной авиационной техники, планы авиакомпаний были от 80 до 100 самолетов в год закупать именно для обновления парка, поэтому 72 самолета МС-21 – это самая востребованная ниша, эти самолеты перевозят наибольшее количество пассажиров во всем мире, в том числе в России. Наша задача была выйти на 72 самолета в год. Мы в этой парадигме остаемся, и то техническое перевооружение, которое у нас идет, оно как раз направлено на то, чтобы эту серию разогнать до 72 самолетов в год.
Что касается передачи самолетов в авиакомпании, мы очень плотно работаем со всеми авиакомпаниями, в первую очередь, с нашим главным партнером, группой компаний «Аэрофлот», куда мы планируем поставить наши первые самолеты, И, конечно, эти самолеты ждут. Я напомню, что у нас программа предусматривает возможность выбора для авиакомпаний. Они могли покупать самолеты с американским Pratt & Whitney или с российским ПД-14. Сейчас мы такую возможность не предоставляем, самолет у нас будет оснащен только отечественным двигателем ПД-14. Так вот, с двигателем Pratt & Whitney, который у нас шел первым, мы два самолета в авиакомпании готовы передать.
Но в этом нет особого экономического смысла, постольку поскольку не очень рентабельно будет поддерживать летную годность двух самолетов в этом «лице», поэтому мы договорились с нашими коллегами о том, что мы отдаем в так называемую подконтрольную эксплуатацию: самолеты начнут летать. Они не будут стоять в расписании и на них нельзя будет купить билет, но тем не менее самолеты начнут эксплуатацию, мы начнем получать данные по их эксплуатации, пилоты начнут учиться, экипажи начнут тренироваться, как обращаться с этим самолетом. Мы в том числе будем осуществлять перевозки, постольку поскольку по нынешним временам каждый самолет на счету, и в том числе эти два самолета, я уверен, найдут свое место на рынке авиационных перевозок.
– И, возможно, это как-то ускорит потом введение в график МС-21-310.
– Конечно, да. Это будет в 24-м году. Уже будут подготовлены пилоты, подготовлены экипажи, подготовлена база. А параллельно мы не останавливаем работу по созданию инфраструктуры, по послепродажному обслуживанию: строим склады, создаем запас запасных частей, соответственно, осваиваем все формы технического обслуживания, чтобы у нас к моменту начала эксплуатации вся инфраструктура, вся эта экосистема, связанная с функционированием и эксплуатацией МС-21, была уже создана.
– А в чем сейчас основная сложность начать серийный выпуск самолетов МС-21-310? Например, сколько двигателей ПД-14 смогут выпускать ежегодно?
– Вы очень правильный вопрос затронули. Перед нашими партнерами по кооперации, двигателистами, и прибористами, и изготовителями агрегатов, конечно, сейчас стоит задача не просто активизировать завершение опытно-конструкторских работ и сделать отечественные системы, провести полный комплекс испытаний. Я напомню, что, несмотря на особый режим и сокращение всех остальных процедур, тем не менее вопрос, связанный с безопасностью, никто не отменял, авиационные правила действуют. У нас в стране одни из наиболее жестких авиационных правил, синхронизированных с мировыми. И здесь в этом смысле у нас как была высокая планка по качеству и безопасности, так она и остается.
Поэтому коллегам нужно не просто завершить опытно-конструкторские работы, сертифицировать отечественные системы, но еще и быть готовыми к высокосерийному производству. Все-таки производить по 30-40 «Суперджетов», по 70 МС-21, плюс, соответственно, текущее поколение самолетов – это достаточно высокая по серийности планка. Для них требуются инвестиции в техническое перевооружение, наем персонала, и здесь – на совещании президента эта тема обсуждалась – мы идем по пути привлечения инвестиций, масштабных инвестиций.
Роль государства будет в компенсации части процентных ставок по кредитам, которые будут привлекаться на эти цели. Кредиты достаточно значительные, ставка пока, к сожалению, высокая, поэтому, конечно, мы рассчитываем на помощь государства. Самостоятельно будет достаточно тяжело обслуживать, но тем не менее нам такая поддержка обещана, и мы разворачиваем работу сейчас, не откладывая. Мы вместе с кооперацией.
– А какие примерно оценки? Какова доля импортных деталей сейчас на МС-21?
– Доля отечественных в МС-21 выше, чем в «Суперджете». Та задача, которая стоит, это довести ее до 100%. Сейчас, если считать с российским двигателем, это примерно 50/50 отечественных и иностранных систем. Вот эти 50% нам и нужно заместить в максимально сжатые сроки. Задача сама по себе достаточно амбициозная, потому что в принципе сейчас внутри одной страны полностью современные авиационные комплексы, конечно, не создаются, это всегда результат широкой международной кооперации. Но тем не менее мы понимаем, какие предприятия и с помощью каких решений сделают отечественные системы.
Еще раз говорю, часть этих систем мы начинаем уже получать, устанавливать на самолеты и планируем переходить к этапу летных испытаний. Я хотел бы отметить, что, несмотря на паузу, связанную с прекращением поставок иностранных комплектующих, тем не менее производство самолетов на наших авиационных заводах не прекращается, мы продолжаем делать планеры, мы не останавливаем конвейер, и все этапы технологического передела у нас задействованы. При этом, конечно, эти самолеты будут ждать отечественной начинки, которая в 23-24-м году появится. Но это нам даст возможность потом, по получении отечественных комплектующих, сразу передать на рынок достаточно большое количество уже серийных самолетов, получивших главное одобрение к сертификату типа.
– Наша съемочная группа уже побывала на стенде самолета «Суперджет 100». Сейчас будет создаваться такой же стенд для самолета «Суперджет New». А сейчас в какой стадии идет создание импортозамещенной версии?
– «Суперджет» у нас – двуединая задача. Первая – это, конечно, связанная сейчас с поддержкой – опять-таки в условиях прекращения поставки запасных частей и комплектующих – парка в 150 летающих «Суперджетов» по стране, еще 20 самолетов в этом году мы дополнительно допоставим – это будет 170. Самолеты интенсивно эксплуатируются, самолеты сейчас одни из наиболее востребованных, и, как коллеги в авиакомпаниях уже отмечали, это практически единственный самолет, на котором можно сейчас осуществлять полеты в дружественные страны, за границу без риска быть там арестованным. Поэтому самолеты крайне востребованы, и наша задача обеспечить их исправность на высоком уровне на длительный период, чтобы они смогли сдемпфировать, соответственно, возможное падение по «боингам» и «эйрбасам».
Это требует продолжения развития компетенций по ремонту отдельных ПКИ и агрегатов, по изготовлению расходников и ряда оригинальных запасных частей. При этом при всем требования к качеству безопасности никто не снимал, поэтому наша задача первая по «Суперджетам» – это парк в 170 самолетов поддерживать на высоком уровне исправности.
Ну и вторая задача такая же, как и по МС-21 – это в максимально сжатые сроки завершить процесс импортозамещения, поставить новый отечественный двигатель ПД-8, который командой ОДК создается, и они идут по графику, чем мы удовлетворены. Запустить производство.
Также мы в Комсомольске не останавливаем производство этих самолетов, они у нас также делаются. В зависимости от потребностей авиакомпаний мы спланировали 20, возможно, речь будет идти о 30 самолетах в год. Технологически мы способны делать до 40 самолетов «Суперджет», в том числе с российскими комплектующими, поэтому все будет зависеть от потребностей рынка. Пока авиакомпании говорят, что минимум еще 150 самолетов, для того чтобы в новой структуре рынка удовлетворить спрос, им будет необходимо. Поэтому мы обсуждаем темп и ритмичность, с которой мы будем эти самолеты им поставлять.
– Исходя из новых потребностей авиакомпаний в самолетах отечественного производства, получали ли вы новые заявки от авиакомпаний на самолет «Суперджет»?
– Я могу сказать, что из 20 самолетов в плане этого года расписан каждый, и, конечно, большой дефицит, потому что это те самолеты, которые сейчас выполняют фактически скоростную транспортную задачу с меньшими рисками по техническому обслуживанию и с нулевыми рисками по каким-то санкционным историям, поэтому, конечно, эти самолеты сейчас востребованы. Но они показывают и хорошую экономику. При хорошем налете, при той созданной за эти годы системе послепродажного обслуживания и достигнутом уровне исправности самолеты летают, самолеты перевозят пассажиров, что позволяет авиакомпаниям даже в это непростое время иметь хорошую экономику при эксплуатации самолетов «Суперджет».
– А что говорят производители компонентов и бортовых систем? Успевают ли они поставить все импортозамещенные детали для самолета «Суперджет New» в срок? Насколько я знаю, до конца первого квартала следующего года уже должен состояться первый полет.
– Мы действительно до конца года ожидаем двигатель. Первый полет у нас – первый квартал следующего года, но двигатель действительно должен быть поставлен нам под крыло для монтажа и проведения наземных отработок и подготовки первого полета до конца 22-го года. Коллеги максимально сжали все сроки, которые у них есть. К примеру, мы были в Рыбинске, смотрели: даже подготовка производства идет с использованием аддитивных технологий, что, конечно, позволяет сэкономить и время, и деньги, и обеспечить именно тот график, который является максимально сжатым. Коллеги обещают, что график будет выполнен, и, соответственно, 23-й год будет годом интенсивных испытаний самолета «Суперджет» с новым двигателем ПД-8.
– Очень важный вопрос, который сейчас обсуждают, это поставка импортных запчастей для уже готовых самолетов. Как сейчас этот процесс налажен для самолета «Суперджет 100»?
– Задача, я уже об этом говорил, по «Суперджету» в условиях отсутствия поставок от региональных производителей – это сейчас и здесь активизировать компетенцию по ремонту, включая капитальный ремонт, основных агрегатов и приборов, плюс изготовление запасных частей, расходных материалов, для того чтобы формы технического обслуживания проходили с использованием той матчасти, которая здесь будет создана. И мы здесь интенсивно, активно работаем с частными партнерами, с частными технологическими компаниями, часть которых принадлежит авиакомпаниям.
Допустим, компания «Азимут» создает на базе завода во Внуково большой такой технологический центр, на котором как раз компетенцию по ремонту и производству запасных частей освоили. Они это делают в интересах, в первую очередь, программы «Суперджет». Но эти компетенции могут быть востребованы в том числе и по ремонту уже в дальнейшем, на этапе эксплуатации запасных частей для самолета МС-21. Это все позволит поддержать исправность самолетов «Суперджет» на высоком уровне на длительный период.
– А будут ли создаваться еще подобные технические базы?
– Конечно. Разработчики и производители покупных комплектующих агрегатов, те, которые здесь у нас – допустим, стойка шасси компании «Технодинамика» – осваивают здесь ремонт. Коллеги, которые производят комплекс бортового радиоэлектронного оборудования, они, помимо изготовления, осваивают еще и ремонт. Расходники, связанные с авиационными шинами. Коллеги, которые эту компетенцию имеют, они тоже осваивают. Это, конечно, некие новые вызовы, но, с другой стороны, это и новые возможности для компаний авиационной отрасли, для предприятий, постольку поскольку это в значительной степени – от покраски всех самолетов, которые теперь туда уже не улетят краситься, до, соответственно, изготовления авиационных шин – все это теперь будет здесь происходить.
Все это связано еще и с кадрами, с необходимостью привлечения дополнительных кадров: с возвратом, с перераспределением, с наймом. Только по нам программа, связанная с увеличением серийности Ту-204, Ил-96, Ил-76, привела нас к необходимости дополнительного набора порядка 8,5 тысяч человек основных производственных рабочих, тех, которые будут работать на высокопроизводительном оборудовании, в высокотехнологичной отрасли и, собственно, делать самолеты. Это только по нам, как по головнику. Если взять всю кооперацию, то это большее количество людей, в которых нуждается авиационная отрасль, которые будут сюда приходить и, надеюсь, здесь оставаться, работать, делать самолеты.
Пока эта работа направлена на то, чтобы максимальное количество технической, технологической части освоить в России и обеспечить авиакомпании и эксплуатантов, собственно, компетенциями здесь, внутри страны без риска. Несмотря на то что, конечно, я надеюсь, что сотрудничество с дружественными странами такие возможности перед нами оставит. Но тем не менее задачи поставлены – максимально сделать здесь.
– Если говорить про запасы на складах запчастей, все-таки на сколько, если говорить про устройство авиационной отрасли, обычно эти запасы создаются? Явно же не на один месяц.
– Я могу сказать, что под высокосерийный самолет наш «Суперджет» единственный запасы есть. Я не могу назвать цифру, к сожалению, но она измеряется миллиардами рублей. Это то, что лежит на наших основных складах как производителя, на складах авиакомпаний. Здесь, конечно, государственная поддержка, которая к нам приходила все эти годы, позволила нам доинвестировать в ППО значительное количество средств, которое сейчас привело к тому, что у нас основные запасы запасных частей созданы.
И в этой ситуации мы понимаем, что, конечно, они будут приходить, конечно, будут нуждаться в ремонте, конечно, что-то будет заканчиваться, но тем не менее сейчас на складах лежит значительное количество запасных частей, которые позволяют с оптимизмом смотреть на эксплуатацию «Суперджета». При этом не отменяя, конечно, сложную задачу осваивания, еще раз говорю, ремонта и изготовления расходных материалов.
– Также много говорится о том, что необходимо наладить широкий выпуск самолетов Ту-214, Ил-96. По-вашему, о каких сроках может идти речь и на какой объем поставок можно выйти?
– Эта задача уже выполняется. Перед нами поставлена задача увеличить серийность по текущему поколению по «двести четырнадцатому», по «девяносто шестому», у нас там работали в интересах спецзаказчика, в авиакомпании на гражданский рынок мы не поставляли. Сейчас задача, соответственно, увеличить серийность и начать поставлять авиакомпаниям, опять-таки для того чтобы компенсировать риски, связанные с досрочным уходом «боингов» и «эйрбасов». И по программе Ту-214 – это выход на десять самолетов в год, сейчас мы запустили уже изготовление 20 самолетов в год. С темпом в два года мы должны на это количество выйти.
По «девяносто шестым» машинам пока планку держим на уровне двух машин в год, но эта машина, конечно, менее востребованная авиакомпаниями, достаточно пока скромные прогнозы по ее востребованности, но две машины в год мы, тем не менее, будем делать. По «семьдесят шестой» машине, в силу того что структура рынка поменялась и роль авиационного транспорта вырастет, соответственно, Ил-76 как основная рабочая лошадка для выполнения транспортных задач тоже будет востребован. Там должно выйти до 18 самолетов в год, что тоже превышает те планы, которые у нас до этого были.
Для нас, помимо найма дополнительного количества людей, о которых я говорил, это отдельная задача, это еще и необходимое технологическое оснащение, в первую очередь закупка технологического оборудования. Здесь у нас своя программа импортозамещения, потому что, конечно, в предыдущие годы, что греха таить, покупали качественное, но тем не менее иностранное технологичное оборудование. Сейчас таких возможностей будет меньше, причем мы полностью не закрылись, но тем не менее какая-то часть стран перестала поставлять станки. Ну и хорошо, постольку поскольку это отечественное станкостроение, именно для авиации, которое изначально всегда входило в систему авиапрома как такового и за эти годы успело опериться.
Есть компания «СТАН», допустим, которая уже освоила производство пятикоординатных высокопроизводительных станков, и та программа, которая сейчас для повышения серийности текущего производства, для них означает заказ сотен станков. Мы с ними работаем в тесной связи, понимаем их планы, помогаем им и очень надеемся, что заказ на это количество станков под увеличение количества производства самолетов будет выполнен в срок. Для них это тоже, по большому счету, новый рынок, новые перспективы.
– Все-таки более широкий выпуск этих самолетов – это временная мера или возможно такое количество поставок останется и в будущем?
– Уверен, что будет. Самолет, допустим, «двести четырнадцатый» – ну да, качественный, надежный самолет. Единственное, что вызывало вопросы, это его топливная эффективность. Но я хотел бы привести цифры, что в расходах стоимость топлива не больше 25%. Соответственно, да, эти самолеты менее эффективны, но те же самые 15-20% разницы интегрально дают разницу 5-6% в расходах авиакомпании. С учетом того, что сейчас экономика авиакомпаний сильно поменялась, появились новые расходы, какие-то еще старые, я думаю, что эти 5-6% ничто по сравнению с тем, что компании будут обладать парком новых самолетов, способных обеспечить полеты, транспортную связь страны и вообще возможность, по большому счету, российским гражданам перелетать из одного города в другой.
У нас такая страна, что… У нас завод в Комсомольске – 8 суток на поезде, в командировку достаточно проблематично, поэтому самолеты стране нужны. И самолеты Ту-214, которые уже начиная с этого года, со следующего начнут поступать именно в авиакомпании, эту задачу вполне могут выполнить. А то, что они будут тратить чуть больше топлива… Я считаю, что можно вполне на уровне государства отрегулировать стоимость того же самого топлива, сделать так, чтобы на экономике авиакомпаний не отразилось, чтоб были новые самолеты, при этом их экономика не пострадала.
